Опыт концессий в России не забыт

Виктор Зубков подписал постановление о внесении изменений в положение о российском «Инвестиционном фонде». Это позволит вкладывать средства инвестфонда в проекты, одобренные в рамках закона «О концессионных соглашениях». До сих пор несовершенная законодательная база тормозила привлечение частного капитала к реализации государственных проектов.

Суть концессионного соглашения состоит в том, что государство (концедент) и индивидуальный предприниматель (концессионер) заключают договор, по которому государство передает предпринимателю на определенный срок определенное недвижимое имущество. При этом право собственности остается за государством, а так называемый арендатор обязуется за свой счет создать или реконструировать это имущество.

Сейчас на утверждении правительства находятся первые десять инвестпроектов с участием частного капитала, которые будут финансироваться из инвестфонда. В общей сложности на их реализацию потребуется 751 млрд рублей, из них 198 млрд рублей будут выделены из инвестфонда. Среди них: развитие Нижнекамска, Нижнего Приангарья, строительство Западного скоростного диаметра и Орловского тоннеля в Санкт-Петербурге, строительство магистрали Москва – Санкт-Петербург, сооружение новой железнодорожной ветки и пяти горно-обогатительных комбинатов в районе Читы, проект водоотведения в Ростове, дорога Москва – Ростов с тремя платными участками и скоростная магистраль Краснодар – Абинск – Кабардинка.

На заседании правительства премьер Виктор Зубков обратился к главе Минтранса Игорю Левитину с вопросом – как идет финансирование инвестпроекта «Западный скоростной диаметр» в Санкт-Петербурге. Оказалось, что инвестирование не начато, так как одобренный правительством проект натолкнулся на бюрократические препоны. Концессионное соглашение не подписано, процесс согласования буксует. Левитин сообщил, что, проект реализуется, но чтобы начать инвестирование средств, необходимо внести изменения в положение об инвестфонде, а также поправки в закон о концессиях. Пока шло согласование, стоимость проекта выросла с 82 миллиардов рублей до 120 миллиардов, что возмутило Зубкова и послужило поводом для быстрого подписания необходимых документов.

Форма сотрудничества «государство+частный капитал» на данном этапе государству очень выгодна, так как собственных денег на все не хватает. Кроме того, участие в проекте частного капитала теоретически должно повысить эффективность его реализации, хотя бы потому, что предприниматель привык строго считать свои финансы. Важно только юридически четко закрепить права обеих сторон: где и каким образом будет прописана отдача от проекта, например. Коммерсанту, в отличие от государства, важно получать прибыль, а не обеспечивать благосостояние населения, предоставляя ему социальные гарантии.

Если вспомнить историю, подобный опыт в России уже был. Концессии использовались государством и сто лет назад, например, при строительстве железных дорог. И, надо сказать, строились они тогда завидными темпами. Став министром финансов, С.Ю. Витте за короткое время практически вдвое увеличил протяженность «чугунки» – с 29 тысяч до 54 тысяч верст.

Сергей Степашин, председатель Счетной палаты РФ, в своем недавнем интервью «Российской газете» привел следующие данные: в Англии, начиная с 1992 года, более 15% от всех проектов инфраструктурного характера были сделаны на основе ГЧП. В Южной Корее на рубеже веков было реализовано свыше 100 таких проектов. В Чили в свое время не смогли мобилизовать значительные государственные средства на развитие инфраструктуры – всего лишь 600 млн долларов, хотя для страны это была значительная сумма. Но ей удалось с середины 90-х годов успешно реализовать 44 ГЧП-проекта, в первую очередь – построить платные дороги. Почти все затраты взял на себя частный капитал: примерно три четверти – местный, и четверть – иностранный.

Конечно, реализовать принципы государственно-частного партнерства не так просто, о чем свидетельствует опыт стран, имеющих гораздо больший опыт работы в этом направлении. Нужны четкие, понятные «правила игры» на длительную перспективу, эффективный госзаказ, честные, прозрачные тендеры, что, как признает Сергей Степашин, пока у нас отсутствует.

Как нам сообщили в Министерстве промышленности, инвестиционной и инновационной политики РБ, по схеме государственно-частных партнерств в Башкортостане реализовано четыре и находятся в процессе реализации еще ряд инвестиционных проектов. Строительство ТДК «Гостиный двор», Юмагузинского водохранилища, ОАО «Полиэф» и стеклотарного завода «Русджам-Уфа» осуществлялось на этой основе. В процессе строительства находятся: производство древесно-волокнистых плит (МДФ), металлургический завод по производству стального проката.

Свое частное мнение по поводу сотрудничества с государством согласились выразить руководители двух крупных частных строительных фирм Башкортостана, но без упоминания имен и названий фирм. Оба респондента выразили сомнение в перспективах сотрудничества с государством на нынешнем этапе. «Если бы государство, скажем, выделило землю, и частный бизнес мог бы построить на ней сооружения, передав их потом в госсобственность и получив при этом прибыль – это был бы идеальный вариант», – сказал один из них. Второй рассказал, что пытался участвовать в тендере на право реализации государственного проекта строительства. По его словам, чтобы получить у госструктур список объектов и пакет документации по инвестиционному проекту, надо заплатить от 150 тыс. до четырех млн рублей. При этом не факт, что ты выиграешь тендер. Уровень коррупции достаточно высок, и перед проведением тендера на строительство одного очень выгодного объекта, сообщил респондент, чиновники прямо намекнули, что выиграть его не удастся, так как более богатый подрядчик уже «выкупил» этот проект.

При таком состоянии дел государству вряд ли удастся провести широкую кампанию по привлечению частного бизнеса в государственные инвестпроекты. Несколько крупных проектов – да, но об использовании потенциала концессий в масштабе всей страны говорить еще рано.